Это чувство, которое не всегда может быть вынесено на границу-контакт, в силу чего разворачивается во внутренней жизни человека, причиняя ему боль и страдания. Обида всегда субъективна. И часто тянет за собой целый комплекс чувств: вины, стыда, злости.
Обида — сильное чувство, разрушающее изнутри. Чувство, проживаемое в одиночестве, так как в момент обиды нарушается контакт с субъектом, на которого мы обижены. Обида имеет тенденцию к росту и развитию.
Это чувство, которое не всегда может быть вынесено на границу-контакт, в силу чего разворачивается во внутренней жизни человека, причиняя ему боль и страдания. Обида всегда субъективна. И часто тянет за собой целый комплекс чувств: вины, стыда, злости.
Разворачиваясь в поле внутренней реальности, обида зачастую вырастает до невероятных размеров, причиняя массу дискомфорта и страданий человеку.
Обида — феномен, который возникает в момент, когда ожидания от другого человека не соотносятся с его реальным поведением. То есть, обида возникает в случае, когда кто-то ведет себя иначе, чем должен, исходя из наших представлений.
Я предлагаю рассматривать обиду, как феномен субъективной реальности, который не всегда соотносится с объективной картиной. У каждого из нас есть своя внутренняя система ценностей, представлений, идеалов (в психоаналитической модели супер-эго).
Это тот набор ориентиров, благодаря которому мы осуществляем выборы в своей жизни. И, вроде, все просто: для меня ценность — А, сообразно этой ценности я выбираю, как поступать. Проблем начинаются тогда, когда ценность А возводится в абсолют и присваивается в нашей психической реальности другим.
То есть: для меня А — ценность, значит и для всех других А также является ценностью. А вот и нет. При детальном рассмотрении оказывается, что А — вовсе не ценность для других. Для другого ценностью может быть Б или В, которые для меня ценностями вовсе не являются.
И тогда получается, что встречаются 2 человека, предполагающие, что для другого ценно именно то, что ценно для него самого. В этом случае другой просто обязан вести себя так, как повел бы себя я, ведь у него те же ценности, что и у меня.
Но другой — и есть другой. И он ничего не знает о том, что, оказывается, нам что-то должен. И ведет себя сообразно тому, что важно и ценно для него. И не оправдывает наших ожиданий. В этом месте и возникает обида.
Пример: Жанна много лет встречается с Николаем. Их отношения сложные, нерегулярные, с бурными встречами и расставаниями. В отношениях на протяжении более чем 10 лет прослеживается постоянная динамика: яркая бурная встреча, несколько месяцев отношений, взрыв, скандал и расставание на долгое время. Затем все сначала по той же схеме.
Жанна говорит, что не может закончить отношения, так как безумно страдает каждый раз после разрыва, несколько месяцев приходит в себя, а затем успокаивается и начинает тосковать по Николаю. Из бесед с Николаем выяснила, что с ним происходит то же самое.
Задаю вопрос: почему происходит разрыв? Жанна отвечает, что они с Николаем каждый раз решают, что каждый из них изменился, понял, что не может без другого и решил изменить свою жизнь. Они решают быть вместе. Начинают договариваться и обсуждать условия, при которых это может стать возможным. Намечают план. Но!
И вот здесь мы приходим в то место, о котором я писала выше — о ценностях и ожиданиях.
У Жанны и Николая они разные. Жанна видит семью определенным образом, Николай — иначе. Во всех вопросах, касаемых совместного проживания, они имеют кардинально разные представления. Отношения обрываются в тот момент, когда становится понятно, что никто не желает идти на компромисс, каждый остается при своем.
Они обижаются друг на друга и рвут отношения. Долгие годы взаимных упреков и напряженный, живой ком обид и претензий не дают им расстаться, равно как и быть вместе.
Пробую выяснять, про что обида. Жанна: он ни разу не подарил мне ни одного подарка за столько лет. Он считает свои увлечения и интересы возвышенными и стоящими, а мои — нелепыми, незрелыми и недостойными внимания. Он никогда не оказывал мне материальную помощь, я не могу на него положиться. Его желания превыше моих. Список можно продолжать бесконечно.
Я предлагаю Жанне рассмотреть каждую свою обиду детально с точки зрения ценности, лежащей в ее основе. То есть: я считаю, что мужчина должен делать подарки, считать мои увлечения возвышенными и стоящими, оказывать мне материальную поддержку и так далее.
Жанна проговаривает все это и соглашается, что каждый из этих пунктов для нее важен. Практически каждая ее обида сопровождается яркими эмоциями, слезами. В момент, когда происходит эта работа, она больше похожа на маленькую девочку.
Общим во всех этих претензиях оказывается недостаток признания со стороны Николая. Для Жанны важно признание себя женщиной, достойной внимания, уважения, восхищения, быть принятой и важной для мужчины. Это похоже на то, как дочь хочет доказать отцу, что она взрослая и имеет право на его уважение.
Задаю Жанне вопрос: вы когда-нибудь говорили Николаю о том, что для вас важно?
— А что, так непонятно? Любой нормальный мужчина должен сам понимать…
Вот то самое место, где наши ожидания расходятся с реальностью. Во-первых, не любой, так как все мужчины разные. Во-вторых, что значит нормальный? Для Жанны норма — одно, для меня, другое, для кого-то еще — третье. Должен — вообще не то слово, которое уместно в данном контексте.
То есть, как только в голове возникает подобный текст: кто-то что-то должен, любой нормальный человек, неужели непонятно и так далее, следует сказать СТОП и подумать, о чем вообще идет речь.
Порою, мы сами не замечаем, как попадаем в ловушку иллюзий на предмет того, что кто-то что-то нам должен. Никто ничего никому не должен — это фраза, которая спасает от разочарований и делает возможным отвечать за себя, не навешивая на других бремя собственных долженствований.
Полезно в таких случаях говорить себе: я считаю, что должна (должен)… А затем задавать вопрос: кому должен, почему должен, откуда я это взял, как давно должен, что я от этого имею?
Это полезно делать для того, чтобы «прожевать» «заглоченные» целиком, «непереваренные», а, значит, не усвоенные идеи, которые лежат в основе многих наших действий, поступков, мыслей.
Научившись «жевать» сверхценные идеи, на которых базируется наш внутренний мир, мы учимся различать их «вкус». Уверяю вас, далеко не все из них покажутся «съедобными». Что-то сильно удивит, а, быть может, ужаснет и попросится «на выход».
Например: у Елены есть идея, что дочь и мать непременно должны быть близки. И она всю жизнь страдает оттого, что у нее с матерью холодные дистантные отношения. На вопрос: чего хотелось бы? — отвечает: близости, тепла, ласки, чтобы звонила, интересовалась ее жизнью.
Предлагаю представить ситуацию: мать звонит и интересуется. В ходе эксперимента я выступаю в роли матери, звоню. Елена отвечает односложно, не заинтересовано, разговор не клеится. Обсуждаем.
Оказывается, что Елена не испытывает потребности обсуждать с матерью что-либо, вводить ее в курс своих дел. «Она для меня чужой человек. И я не хочу с ней ничем делиться». Для Елены вывод неожиданный.
Она, с ее слов, всю жизнь ждала от матери чего-то, что было на самом деле ей не нужно. И очень сильно обижалась на нее за то, что мать не дает ей то, что вовсе и не нужно. Вот такой парадокс. Предлагаю проанализировать, откуда идея про близкие отношения матери и дочери.
Оказалось, что «я всегда считала, что так должно быть. У других, наверное, так». То есть, идея о близости была привнесена извне, но никогда не анализировалась. И эта «ценность» являлась важной, пока оставалась неусвоенной, «непереваренной».
После анализа Елена приняла факт, что отношения с матерью таковы, каковыми являются, и ей намного более комфортно жить с этой реальностью, нежели пытаться «притянуть за уши» то, что ей не нужно. В процессе дальнейшей терапии мы смогли проработать аспекты этих непростых для Елены отношений детально, но уже не в поле обиды, а с точки зрения практической необходимости.
Что-то Елена выбрала оставить, как есть, не испытывая дискомфорта. Что-то предпочла поменять. Но эта работа позволила ей перестать копить обиду и культивировать боль от несбывшихся ожиданий.
Существует масса методик проработки обиды. И многие из них, на мой взгляд, полезны и помогают. Некоторые я использую в своей практике. Первичным при работе с обидой я вижу выражение чувств и вытаскивание обиды на поверхность, ее легализацию.
Бессмысленно, на мой взгляд, приниматься за методики прощения до той поры, пока нет четкого понимая, что именно нужно прощать.
На начальном этапе следует дать возможность клиенту рассказать о своей обиде, легализовать ее, разместить в контакте (в данном случае с терапевтом в пространстве сессии).
И нужно дать возможность говорить об этом до той поры, пока не станет возможным вынести обиду на границу-контакт, а именно, говорить о своих чувствах тому, кто сидит напротив. Это принципиально важно, так как только в непосредственном контакте становится возможным запустить механизм переживания.
Этот этап дает возможность «выпустить пар», снять внутреннее напряжение, которое является причиной страдания. Нужно позволить человеку быть тем, кто он есть: Я есть моя обида, моя боль, мое страдание.
И даже если со стороны обида кажется нелепой, несущественной, это та реальность, в которой существует человек. Он имеет право на свои чувства. И задача терапевта — быть рядом с ним, с таким, каков он есть в этот момент — болеющий, обиженный и страдающий. На проработку этого этапа может потребоваться продолжительное время.
Чем дольше копилось напряжение, тем больше пространства и времени требуется для его размещения. Здесь от терапевта может потребоваться большая доля терпения.
Затем имеет смысл приступать к проработке обиды, которая может осуществляться различными способами.
Приведу здесь некоторые из них:
1) работа через тело;
2) работа через метафору, мыслеобраз;
3) арт-методики (рисунок, лепка, рассказ и т.д).
На примере телесно-ориентированно подхода: почувствовать, где в теле живет обида. Как она выглядит, какого размера, цвета, имеет ли запах, статична или подвижна. Что она делает в теле, как живет, как проявляет себя и так далее.
После этого выбирается дальнейшая стратегия: рисуночные методики, телесно ориентированные и т.д. В от того, что близко терапевту и его клиенту. Задача — легализовать, визуализировать (почувствовать), преобразовать. Затем проанализировать, как изменилось состояние клиента.
Не стоит обольщаться, что благодаря одной сессии состояние клиента кардинально изменится. Возможно, что-то произойдет, и дело сдвинется с мертвой точки. Но может потребоваться многократное повторение одной и той же методики либо применение сочетания различных методик, прежде чем начнется динамика.
Я ставлю своей задачей дать клиенту в руки рабочий инструмент, при помощи которого он, при желании, сможет работать самостоятельно. Можно пробовать также дать какую-либо из методик в качестве домашнего задания в сочетании с очной работой на сессии для закрепления эффекта.
Проработка обиды дает возможность выхода токсичных чувств на поверхность, чтобы после каким-то образом поступить с ними: утилизировать, преобразовать. А затем пустить высвободившуюся энергию в другой канал.
Если применить метафору, работа с обидой подобна расчистке Авгиевых конюшен. Это детоксикация субъективной реальности, высвобождения из плена иллюзий и проекций, вредных для психики и ограничивающих внутреннюю свободу.
Освобождаясь от обиды, мы становимся свободнее в выборе способов функционирования и построения более здоровых отношений со средой. Мы отпускаем на волю энергию, которая впоследствии может быть направлена на творчество и созидание.
Не позволяйте себе стать заложником собственных обид и ограничений! Прощайтесь с обидами, детоксицируйте свой внутренний мир!
